"Как с поля боя убегая
Бросают мародеры хлам,
Так часто мы себя теряем
Когда идем по головам.

Тогда успех нам только снится
От нас уходит он за горизонт.
И трудно нам остановиться
Когда нас защищает чей-то зонт.

Им могут стать Судьба, Любовь и Дружба
А все ж не вечен купленный покой.
Ведь Дружба это та же Служба
Для них смертельны Холод и "Простой".

Наш самолет летить или стоит.
Когда везут его, то это уж насмешка.
Кто о любви без страсти говорит
То не любовь, а "копии издержка".

И только тот кто выложился ВЕСЬ,
Сгорел ДОТЛА, без дыма, без остатка,
То знает что на свете есть
Жизнь не простая, ВЫСШЕГО ПОРЯДКА!

Все знают что Беззубое Добро
В теории должны быть с кулаками.
Молчание золото, поступки серебро
Мы повторяем вселд за дураками.

Так смешиваем вместе Правду Ложь
В салат из мудростей цитаты добавляя
А мне давно уж стало невтерпеж
Смотреть на все, свой буйный дух смиряя.

Я Воин по натуре, Господин
И я привык на силу опираться.
А потому остался я один
Когда все начали меня бояться.

Ремесло мое ВОЙНА!
Я таким родился.
И не ждет меня жена.
Я так и не женился!

Я глуп в любви. И нерасчетлив.
Любил всегда я не жалея сил.
Хоть внешне был я не всегда заботлив
Но многих я ВНУТРИ озолотил.

Не смейте, циники, смеяться
Над "слепотой" моей Любви.
Кто над святыней способен извеваться
Как погремушка тот! Пустой внутри.

Мне жалко тех кто так уныло
Иду по Жизни! как на эшафот!
Не рано ли их кровь остыла?
Иль сердце их переросло в ЖИВОТ?

Конечно, много я теряю
Бросаясь в омуты любви
Зато когда я выплываю
Я чище становлюсь внутри.

Мне жалко тех кто надорвался
Со мной впрягаясь в один воз.
Они ушли! А я остался
…Не "революци!…
…Любви завхоз" /так звали Кирова/

Опять крыло мне оторвали
Я пришивать его устал.
Опять сквозь строй меня гоняли
За то, что я другим не стал.

Каким другим? Никто не знает!
Но все кричат: "Пора кончать!"
И как народ не понимает
Что мне другим уже на стать.

Хоть воин я, да в поле я один!
И не могу никак с толпой смешаться.
Сравняться с ними я уж не смогу
/Они не могут до меня "подняться!"/

Детей на помощь я зову!
Им от жены никак не оторваться!
Тогда зачем их дружбой дорожу
Раз начали они меня стесняться…

Ослабла связь связующая нас
Тайком песком нам цемент подменили.
Так незаметно фирма "Джинсы Адидас"
Людей вещизмом потихоньку развратили.

Когда-то стали мне родными
Чужие дети потерявшие отца
Так почему же стали мне чужими
Их дети что родились без лица!

Как два яйца похожи друг на друга
Их мысли и дела, поступки и слова.
Убогим кажется что я "зануда"
Их раздражает "НЕ ТАКАЯ" голова!

А я тоскую по Титанам мысли,
По дерзости фантазии и дел.
Мы все давно из Школы Жизни вышли
И стали массой из голов и тел.

Нас поголовно всех не раз считали
Тела не НАМ, ВРАЧАМ принадлежат.
И хоть от нас чудес не ждали
Привыкли мы что все за нас решат.
Не многие из нас самим собой остались
И в бой пошли чтоб стать самим собой.
А остальные молча поддавались
Атаке яростной "Лечебно-мозговой!"

Чем больше мозги пеной полоскали
Тем меньше весили и мысли и слова.
Когда стирали что-то, рвали
А все ж не стала больше голова.

Как бросившись с балкона сверху вниз
Захочешь ты вернуться вдруг обратно
Да сил не хватит удержаться за карниз
У Зла жестокого стальная хватка.

И если подружился ты со Злом
Поссориться ты с ним уже не сможешь.
Навечно станешь ты его рабом
И кровь от рук так просто не отмоешь.

Зло маскируется под нежность и любовь
Злодей не раз прикидывался другом.
Потоками лилась невинных кровь
Об этом знаем мы из Жизни, не по слухам!

Я ненавидел в детстве девочку Мальвину
/Итак, прислуживал ей пудель Атемон!/
Ей для пощечин был подарен Арлекино
А заставлял их петь Аккордеон.

Их Карабас бил плеткой семихвосткой.
Давал ему советы Дуремар.
Хоть цепь та не была короткой
А в ценнике проставлено: "Товар!"

Давно "Товаром" стали люди,
Их мысли, дружба и дела.
Преданными вдруг стали даже Служба,
Людские чувства и тела.

Ну что ж, опять на абордаж
Пойду один. Как жаль что силы мало.
Отброшу всякий Антураж
Раз Вдохновение пропало.
Веками Опыт усредненный
Свои ж Каноны отвергал.
Слуга его, Сомнений молот,
Все БЕЗ СОМНЕНИЙ разрушал.

Признание мы при жизни получаем
Лишь ПОПАДАЯ НА ГЛАЗА.
Признанье получая, мы теряем
То ЖАЛО чем Страшна Оса…

Как в толпах правоверных прокаженный
Болячками здоровых всех пугает,
Так Человек, Душою просветленный,
Одним присутствием всех буйных возбуждает.

Тогда объединяется толпа
Рефлексами как пожаром вдруг объята,
И как горящая тайга
Опасностью смертельною чревата.

А Жизнь возможна только на ПРЕДЕЛЕ
Всех напряжений Тела и Души.
Так проверяются теории на деле…
…Всю жизнь ищи себя, сынок! Ищи!…

"Повсюду он сорил стихами
И одобрения не ждал.
Он не играл словами и умами.
А ПОЛЕ ВСПАХИВАЛ! И Сам же засевал!

Слова его не просто возбуждали
А Ум тревожили, ломали наш покой.
А мы все от него чего-то ждали
Он по тревоге поднимал нас в бой.

Кто мог как он! нас отхлестать словами
Больнее даже чем ремнем или прутом.
Строенье мира описать стихами
Иль оглушить новинкой как багром.

Его богатства мы не оценили
И видели в нем просто чудака.
Не знавшие над ним шутили
На нищего смотрели с высока.

Поэт над ситуацией смеялся
Он знал всем ЦЕНУ!
Каждому из нас!
И потому не всем он открывался
Что знал: "Жив старый Карабас!"

И вот теперь, когда его не стало,
Мы говорим: "Вот это был Герой!"
И виноваты мы, что их так мало
Раз НЕ СТОИМ ЗА НИХ ГОРОЙ!"

"Переверни листки календаря!
Нам календарь теперь НЕ НУЖЕН!
К чему нам числа, дни и месяца
Когда конец любви не виден!

Ты улыбнулся мне
И я сказал: "Пойдем! Я покажу тебе твой новый дом!
Не знаю сколько вместе проживем
Но тесно нам не будет всемером!

Я дед теперь твой! Ты мой внук!
А это брат твой! Ну, башибузук!
Смелей! Не бойся! Будь мужчиной
Не стой в дверях с такою кислой миной.

В любви своей к тебе я вслух не признавался!
Теперь я понял как я ошибался!
Теперь я понял как я ошибался!
Теперь послушай то, что я скажу
А может даже его фото покажу:

"Разорвалась чья-то мина у мальчишки под ногами
Он успел еще подумать и позвать на помощь: МА-МА!
Пощадило взрывом книжки
Это в память о мальчишке!
Долго ждать придется маме
Он уснул на пилораме!
С отцом доски он пилил
Бревна кровью окропил!

Отец с горя поседел
Слег в постель. И заболел.
Много лет с тех прошло
Только горе не ушло!

Но если внук сумел с колен подняться,
Отцы! Признайтесь: Дети лучше вас!

Так накопилась по-немногу
Та Сила что толкает нас.
Ослаб ты? Уступи дорогу!
Но помни: "Жив еще Маркиз де Карабас".

Правильно думать! Не так уж и просто!
Хоть часто об этом нам все говорят.
Меняется ум, от яслей до погоста!
Он разит у всех! У вождей "октябрят!"

И как мне, коряпу, во всем разобраться?
Кто свой? Кто чужой! Если я "не такой!"
И если сумел я над вами подняться
И я на балконе! То сын мне "чужой"?!

Как мне показалось, я уже повредился
И я не хочу коверкать и Вас.
Быть может, я "угомонился"….
"Я выбрал пепси! А не квас!"

Когда еще мне сердце обожгло войной!
Да все болит, не заживает рана!
Уж сколько лет как я не молодой!?
Но боль в архив не сдашь! Как видно, рано!

Под корень враг весь род мой подрубил!
Погибла вся семья! Остался я один!

"Когда еще мне сердце обожгло войной!?.
Уж сколько лет как я не молодой!…
Да все болит и ноет в душе рана!
Не сдать мне боль в архив! Не принимают! Рано!

Но боль знакомая не стала мне родной.
И я еще не стал ее слугой.
Я для нее, пока! еще чужой!
Но подружилась боль с моею головой
И я, ревнивый потерял покой.
Сейчас я исподлобья на нее смотрю
Но верю я я боль ту прогоню!"